Горы и боги
Горы для сванов всегда были недоступными святынями. Альпинист Гари Хергиани выразил это таким образом: «Испокон веков мы испытывали к горам благоговение, страх и одновременно — несказанную нежность. Горы у нас считаются живыми существами. Покорять горы нельзя, нельзя на них наступать. Про горы мы говорим иначе: «Гора подпустила меня к себе» или «На этот раз гора меня не приняла». Кому знать обо всем этом лучше, если не племяннику отважного Михеила Хергиани? Этого легендарного сванского альпиниста в свое время прозвали «тигром скал», на него, непревзойденного, до сих пор равняются молодые спортсмены.
Фото: горы — это взрыв эмоций и чувств
Горами можно даже заболеть, и это, пожалуй, присуще не только спортсменам-альпинистам или скалолазам. «Когда ты заболеваешь горами, то долго жить без них становится трудно, — объяснил Гари Хергиани. – С горами действительно почти невозможно расстаться. И некоторые из нас предпочитают не расставаться с ними никогда, и они физически остаются там, на высоте».
Фото: гора Тетнульди, 4858 м
Многие языческие божества ассоциируются у сванов с определенными горными вершинами. Например, двурогая красавица- Ушба – это обитель богини охоты Дали, про которую сложено немало легенд. Богиня пленяла охотников своей златокудрой гривой, они грезили о ней, а иногда даже предавали из-за нее своих возлюбленных.
Фото: Вахтанг Ониани, изображение сванской богини охоты Дали
«Из золотых волос этой богини, которым приписывались разные магические свойства, созданы наши горные реки. Дали — это символ богатства. Характер богини Дали у нашего народа ассоциируется с суровыми законами гор. Известно, что прототипы многих христианских святых – это языческие божества. Но Дали, не знающая ни прощения, ни пощады, – это отнюдь не прототип Божьей Матери. Она, скорее, сродни Медее, дочери колхского царя Аэта, которая полюбила греческого героя Ясона и помогла ему добыть у своего отца золотое руно», — рассказала мне сванский этнограф Мадона Чамгелиани.
Фото: Гора Ушба, 4710м
Если человек решил связать свою жизнь с горами, они начинают воспитывать его, закалять его характер, учат отзывчивости, самоотдаче. «В горах ты надеешься не только на себя, но и на друга, — объяснил Гари Хергиани. – Вы с другом становитесь одним целым, ведь выжить друг без друга вам будет практически невозможно. Поэтому плохие люди в горы ходят редко. Гора всегда укажет тебе на твое место маленького человека. И ты непременно должен уважать гору, чтобы она тебя приняла».
Кто знает, может быть, именно сваны были первыми альпинистами? Говорят, что первую обувь для скал придумали именно они, ведь задолго до начала альпинизма жители Сванетии ходили на охоту в горы, бесстрашно карабкались на скалы, добывая тем самым себе пропитание. Горы были их кормилицами, и для походов на высоту у сванов существовало множество разных приспособлений.
В мемориальном дом-музее Михеила Хергиани можно увидеть незамысловатое снаряжение альпинистов середины прошлого века. После увиденного еще больше начинаешь восторгаться стойкостью и мужеством людей, совершавших подвиг за подвигом не с помощью разных технических уловок, а только благодаря силе своего духа, настойчивости, устремленности.
Фото: стэнд с экипировкой альпинистов середины ХХв. в доме-музее М. Хергиани в Местии
Гари Хергиани провел детство и молодость в этом доме — среди альпинистов, друзей своего дяди, а также их семей, слушая многочисленные захватывающие рассказы про подъемы на вершины, про трудности и лишения, и победу над собой. Впитав в себя множество ярких впечатлений, Гари уже не смог представить себе свою жизнь без альпинизма и без тех отважных благородных людей, с которыми хочется прокладывать свой путь вверх. Сейчас Гари 51 год, и он уверен, что в горы будет ходить до тех пор, пока жив.
Традиционное общество
Про красоту и величие гор Большого Кавказского хребта, одного из важнейших мест силы планеты Земля, можно рассказывать бесконечно. Однако Сванетия – это те только овеянные преданиями и легендами горы. Это так же и место, где по воле небес среди высоких горных хребтов были законсервированы древние обычаи, верования, а также патриархальные устои жизни людей даже несмотря на тот факт, что с последними жестоко боролась — то царская власть, то советская, то даже иногда — церковная.
В Верхней, или Вольной Сванетии, до прихода туда Российской империи в середине XIX века никогда не правили феодалы. Тут всем распоряжались вольные общины, во главе которых стояли мхеви, предводители. Царским наместникам, не редко не знавшим и не уважавшим культуру и традиции гордого горского народа, тут оказывалось небывалое сопротивление.
Страна тысячи башен
Некогда Сванетию называли «страной тысячи башен». Во время СССР, когда частная собственность была под запретом, «забота» об общественном имуществе перешла в компетенцию государства. Бесхозность государственной опеки привела к тому, что крыши многих древних башен обветшали, и могучие стены постепенно стали давать трещины и разрушаться. Таким образом, до наших дней сохранилось лишь около 300 башен.
Фото: башни села Ленджери
Столица Вольной Сванетии – город Местия. В одном из его районов, Ланчвали, я остановилась у своих старых добрых знакомых, в семье Маргиани. В Сванетии издавна считалось, что чем сильнее и могущественнее сванский род, тем больше у него было башен. В семье Маргиани — три башни, своя маленькая церковь с кладбищем, а также музей сванского быта, в котором можно увидеть и прочувствовать, как на протяжение веков жили сванские семьи.
Глава семейства Маргиани, Мурад — архитектор-реставратор с большим стажем. С 2006 года он работает над сохранением и консервацией главного культурного наследия своей малой родины, сванских башен, которые он называет «восьмым чудом света», ссылаясь на уникальную архитектуру этих сооружений.
Фото: архитектор-реставратор Мурад Маргиани
«В одном селе на одном из верхних этажей башни мы нашли огромный камень и замерили его, — рассказывает Мурад. — Лабораторные исследования показали, что вес одного такого камня – 3,5 тонны! Как наши предки могли поднять такую махину наверх, с помощью каких приборов, что это была такая за цивилизация?» — удивляется реставратор.
За пятнадцать лет нелегкого труда руками Мурада было спасено 136 башен. При этом реставратор использовал древние технологии, когда в качестве связочного материала применяют известковый камень, который в специальных известных домиках непрерывно сжигают вместе с травой на протяжении недели. Это долгий и трудоемкий процесс, но игра стоит свеч. Дело в том, что свойство извести – становиться с годами все прочнее. Кроме того, путем проб и ошибок Мурад изобрел уникальный метод придания известковой стяжке нужного цвета, гармонично сочетающегося с древними камнями. Но этот рецепт он хранит в тайне.
Мурад Маргиани рассказал мне о том, что те башни, которые мы видим сейчас – сооружения IX -XII вв. До этого в Сванетии строили башни иного типа, такие, как в Тушетии, их называли «цихесахли», или дом-башня. Там люди одновременно и жили, и скрывались от врагов. Реставратор считает, что мы до сих пор слишком мало знаем об истории и архитектуре Сванетии, что эта земля до сих пор хранит слишком много загадок, которые нам еще предстоит изучить.
Сванские башни служили людям как для обороны от врагов, так и защиты рода от междуусобных споров, к примеру, при лицури, кровной мести. Оказывается, каждый род строил под своими башнями сложную систему туннелей и лабиринтов-тупиков для приманки и уничтожения врагов. Схемы туннелей держались в строгой тайне и передавались лишь мужчинам рода. Женщин в подобные стратегические секреты не посвящали. И случалось это не потому, что женщинам не доверяли. Дело в том, что представительницы женского пола в течение жизни склонны менять семью, выходя замуж один или несколько раз (Кстати, в Сванетии, как поведали мне местные, считалось, что женщине не подобает засиживаться в статусе вдовы, и потому после смерти мужа ее пытались выдать замуж, хотя детей в новую семью родственники мужа не отдавали). И потому в ходе междуусобных разборок женщина нередко оказывалась перед непростым выбором: моя родня или новая семья моих детей, что нередко склоняло женщину к разглашению тайны рода.
О богатом наследии своей родины Мурад рассказывал мне с большой любовью: о древних башнях и церквах, многие из которых, увы, разрушены. Он посетовал на современную модную тенденцию возводить новые храмы, где попало.
«Наши предки не строили церкви везде. Они были очень чистыми, а их знания шли от Бога, они с Богом разговаривали сами — напрямую. У нас здесь Бог совсем рядом, и Он им показывал, где собирается сила, где нужно строить церковь. Поэтому, если у вас есть деньги, я советую вам восстановить старые разрушенные церкви, даже те, от которых остался лишь фундамент, потому что такой храм будет иметь от Бога больше силы, чем тот, который построят где попало из побуждений тщеславия».
Фото: Фусти, старинная церковь над г. Местия
Семья Маргиани – наглядный пример тому, как в Сванетии неразрывно связаны история и современность.
Младший сын Мурада, 24-летний Мурман, недавно получил степень бакалавра архитектуры и составил мне компанию по пути в Сванетию из Тбилиси. По дороге в Местию у нас было немало времени для душевных бесед. И меня то и дело поражали необыкновенная зрелость и мудрость этого юноши.
В Ланчвали Мурман провел для меня небольшую экскурсию в маленькой семейной церкви, построенной в XVII веке. Такие в Сванетии считаются «новоделом», ведь уникальных древних фресок сванской школы на стенах в подобных храмах нет. (Оказалось, что эта церковь стоит на месте еще более древнего храма, который ранее был засыпан оползнем. Однажды Мураду удалось раскопать крышу прежней церкви, стены которой расписаны фресками. Но, к сожалению, проводить дальнейшие исследования он не решился: слишком хрупким показалась ему древняя постройка). Как правило, ключи от таких церквей хранятся в семьях, потому что внутри нередко находятся сокровища — иконы и старинные книги, если, если, конечно, они не были переданы музеям.
Фото: Мурман Маргиани в семейной церкви рассказал о множестве интересных традиций и показал старинные реликвии своего рода
Держа в руках одну из таких ветхих молитвенных книг внушительного размера, написанных старым грузинским алфавитом, Мурман признался мне, что в подобные моменты ощущает прежде всего силу и гордость. А затем он с расстановкой произнес нечто очень важное: «Я считаю, что каждый человек должен знать, откуда он происходит и какой путь прошли до него его предки. Я думаю, что в трудных жизненных ситуациях мы должны помнить, где наши корни и откуда мы пришли сюда».
То, что слова Мурмана – не пустозвон, можно видеть на деле ежедневно: как он помогает своему отцу и двум братьям в семейном бизнесе (в кафе, отеле, музее), как чтит память и заветы своей недавно ушедшей матери, как уважает взрослых и учится у них.
Кроме того, вместе с друзьями Мурман занимается скалолазанием. Регулярные тренировки ребята проводят на башнях, используя для этого экипировку альпинистов. «Тренироваться нужно регулярно, потому что иначе быстро выходишь из формы, — объяснил мне Мурман. – Самое главное – это техника, умение контролировать свое тело, а также сильные руки».
Фото: сванские башни как «тренажер» для альпинистов
Авто Джапаридзе – наиболее опытный альпинист из ровесников Мурмана, хотя ему всего лишь 21 год. Он уже не раз поднимался на знаковые сванские вершины – занятие, требующее основательных многочасовых тренировок. «Мне нравится альпинизм, потому что это самый экстремальный из всех экстремальных видов спорта. Он делает нас человечными и учит нас жизни», — считает Авто.
Фото: Авто Джапаридзе — потомственный альпинист
Несомненно, занятия спортом могут научить нас очень многому. Но все-таки большая часть нашего воспитания, как ни крути, родом из семьи. Не смогла я удержаться от вопроса Мураду: как он воспитывал своих сыновей, чему он их учил, как воспитывают детей в Сванетии? – «Мое воспитание просто, — ответил Мурад. – Это любить свою родину, обязательно много трудиться и знать о культуре поведении. У нас такой род, что позорить его нельзя ни в коем случае. Кроме того, я всегда запрещал своим детям ходить на охоту и убивать горных туров. Представителям нашего рода это было запрещено всегда несмотря на то, что в Сванетии охота — один из главных видов хозяйства. Также в семье нужно обязательно уважать женщину и женский труд, а также почитать и слушать родителей».
Фото: дружная семья Маргиани, Мурад с невесткой Нией и внуками
Семья – род — община
Вахтанг Пилпани — по образованию инженер, а по призванию — музыкант и мастер по изготовлению народных музыкальных инструментов, чинури и чанги. Как и его дед и потом отец, Вахтанг руководит сванским народным ансамблем «Рихо» и очень гордится богатым культурным наследием своего края. Кто лучше такого энтузиаста может рассказать про обычаи сванской старины?
Фото: Вахтанг Пилпани, мастер по изготовлению традиционных сванских музыкальных инструментов и большой знаток местных традиций, с гордостью показал мне свою мастерскую
«В прошлом у наших людей была традиционная большая семья, в которой проживало двадцать, тридцать, сорок человек, — поведал мне батони Вахтанг, весельчак и балагур. — Дело в том, что раньше у нас в Сванетии не было правительства, и каждая семья защищала сама себя. Чем больше людей было в семье, тем сильнее она была, особенно если в ней было много мужчин. И в этих семьях не было ни интернета, ни Фейсбука, ни телевизора, ни радио, и они развлекались с помощью песен и танцев. И когда в семье вечером кто-то поет какие-то песни, автоматически это переходило к молодым и детям. Традиции, которые они создавали или сохраняли, были для них развлечением, духовной пищей. И эти традиции дошли до нас. Традиции, которые очень любит народ, живут очень веками».
Например, на похоронах в Сванетии мужчины обязательно поют песню «Зари», без которой не проходит ни один ритуальный обряд. Также здесь тесно связаны друг с другом традиционный танец и песня. Каждая песня рассказывает о каком-то историческом моменте в жизни Сванетии. Часто песни посвящаются религиозным темам, а некоторые песни напоминают молитвы. «Пока будут живы люди, которые исполняют эти песни, традиции будут жить. Но есть проблема и у нас. Она состоит в том, что молодежь постепенно теряет интерес к нашему наследию», — посетовал Вахтанг Пилпани и привел мне несколько примеров.
В каждом сванском поселении есть одно особенное место, которое называется «свип». Это своеобразный «ночной клуб» деревни. Расположено оно у родника, из которого непрерывно течет горная вода. Там на досуге собирается не только семья, но и все односельчане, чтобы обсуждать последние события, дела и новости. Туда же на водопой приходит крупный рогатый скот.
Фото: Свип в селе Лахушди — излюбленное место встречи сельских жителей
Тут Вахтанг Пилпани озадачил меня вопросом: «Знаете, когда стала разрушаться традиция собираться у свипа? – Когда появился телевизор! И уже после работы люди не шли туда, им уже были интереснее новости, потом спорт и фильм какой-то, а потом даже телевизор постепенно исчез, и почему? — Потому что появился интернет, у каждого человека есть свой экран, и мы все подключены, и мы индивидуально смотрим каждый свое. Поэтому нам нужно срочно что-то придумать, создать у молодежи какой-то интерес, может, даже и материальный, чтобы мы сохранили свои традиции».
Тем не менее, в Сванетии, как, впрочем, повсюду в Грузии, до сих пор часто живут под одной крышей представители, как минимум, трех поколений. К примеру, в семье Левана Николозиани в селе Лахушди я побеседовала с его матерью, 81-летней Дарьей Кванчиани. В большом просторном доме, окаймленном множеством цветов, Дарья живет вместе с сыном и невесткой, двумя внуками и женой одного из них, а также с двумя правнуками. Некогда в молодости Дарья купила маленький домик, а затем дети и внуки приумножили это богатство.
Кроме того, здесь же расположен и замечательный гостевой дом, поскольку Дата, внук Дарьи, вместе с женой и отцом занимается туризмом. Места в доме хватает для всех – и для семьи, и для гостей.
Фото: гостеприимный дом семьи Левана Николозиани
Играя во дворе с правнуками, Дарья, как показалось мне, искрилась от счастья. «Сванетия –мой родной край, где я родилась и выросла. Жизнь здесь очень непростая, — призналась Дарья. Однако мы сваны — народ трудолюбивый. Мы любим работать и радуемся труду. И я благодарна Господу за свою хоть и непростую, но счастливую жизнь».
Фото: счастливая Дарья Кванчиани любит своих детей, внуков и правнуков. Дети в Сванетии до сих пор считаются наибольшим богатством семьи
В прошлом Дарья была не только матерью четверых детей, но и работником сферы культуры, а также первым голосом села. Своего мужа и одного из сыновей Дарья потеряла слишком рано. Она говорит, что пережить эту тяжелую утрату ей помогли труд и забота о детях, которыми она наслаждалась.
«Увы, я больше не пою, голос стал не тот, но зато я продолжаю заниматься рукоделием. И то, что я дожила до такого преклонного возраста, — это божья милость. Я наслаждаюсь внуками и правнуками, их заботой и поддержкой».
Поющее село Лахушди
Лахушди в Сванетии известно как поющее село. Случилось это благодаря усилиям Мадоны Чамгелиани и ее сестер Эки и Аны. В семье Чамгелиани всегда пели все. Но в детстве Мадона, изучать песнопения не спешила – она мечтала стать математиком.
Фото: Мадона Чамгелиани
Во время ее детства Сванетии было не до культуры: здесь не было ни транспорта, ни более-менее сносного снабжения, люди занимались выживанием. В стране шли гражданские войны, на дорогах — грабежи и бандитизм. Чтобы добыть себе на пропитание, люди были вынуждены спускаться с гор и продавать в Зугдиди, столице близлежащего региона Самегрело картошку, один из немногих продуктов, произрастающих в Сванетии. Нередко на пути обратно в горы вооруженные до зубов бандиты отбирали весь их скромный заработок.
Однажды отец Мадоны, солист местного хора, тяжело заболел. Вывезти его в город было сложно. Долгие зимние вечера девочка проводила вместе с отцом, который рассказывал ей про легенды и предания Сванетии, про богатые традиции, объяснял культуру сванского многоголосного песнопения. Вскоре после этого отец скончался, а Мадона всерьез увлеклась сванской стариной, решила стать этнографом. Когда она увидела, что музыкальные традиции постепенно утрачиваются, девушка испугалась: как и у нее недавно, у молодежи не было интереса изучать наследие предков. К тому же после развала СССР началось возрождение церковной жизни, и приезжавшие из других регионов Грузии священники с опаской относились к древним сванским языческим традициям, не поддерживали среди населения следование им.
Знаковым для семьи Чамгелиани оказалось знакомство с одной удивительной женщиной из Шотландии, Мадж Брэй, которая в то время занималась исследованием грузинского многоголосья с терапевтической целью. По образованию Мадж – психолог. И грузинское песнопение виделось ей как средство к гармонизации человеческой души. Однажды попав в Сванетию, Мадж почувствовала себя на земле обетованной: о таком богатом материале для исследований она и мечтать не смела!
В 2015 году мне самой посчастливилось пообщаться с Мадж на эту тему и даже услышать в ее исполнении одну из сванских песен. «Грузинское песнопение – это великое сокровище, признанное ЮНЕСКО нематериальным наследием человечества. Эта музыка экстраординарна, в ней – абсолютно немыслимый диссонанс, но в конечном итоге этот диссонанс всегда завершается единством. В издаваемых певцами звуках– невероятная битва, но она всегда приводит к гармонии», — пояснила Мадж.
При поддержке семьи Чамгелиани Мадж Брэй стала привозить в Лахушди заинтересованных в грузинской народной музыке иностранцев, которым хотелось изучать грузинскую полифонию. Этот проект поддержала позже и француженка Зоэ Перре, концертмейстер и виолончелист, которая живет в Грузии 15 лет и тоже регулярно наведывается в Лахушди вместе с гостями из-за рубежа.
Недавно мне посчастливилось присутствовать на одном из мастер-классов, организованных Зоэ Перре под руководством сестер Чамгелиани.
Фото: сестры Чамгелиани — Мадона, Ана и Эка — прославили свое село
Ясной августовской ночью в чистом поле рядом с деревней для нас разожгли костер. Мы – это группа гостей из Франции, а также моя скромная персона. Сидя у огня, Мадона Чамгелиани рассказывала нам о древних сванских легендах, на тему которых у сванов сложено немало песен. Центральная фигура легенд – богиня Дали, притягательная своей красотой и силой. Позже участники мастер-класса водили хороводы, танцевали и пели песни, грузинские и сванские. Это невероятное зрелище дало нам возможность перенестись назад во времена, когда человек жил в гармонии с собой и окружающей природой. Именно за этим проделали долгий путь в Сванетию участники семинара из Франции.
Фото: в Сванетии костер вам разведут за какие-нибудь две-три минуты
Когда я спросила Зоэ о том, что тянет в Сванетию ее, она ответила: «Я люблю сестер Чамгелиани! Я люблю эту семью, эту природу, люблю Лахушди! Это особая деревня. Когда я нахожусь здесь, я чувствую себя в другом временном измерении. Все здесь связано с природой: люди и природа здесь едины. Эти песни также принадлежат природе! Кроме того, у сванов – огромное богатство из легенд и преданий. Сванская мифология – это невероятная мощь! Мадона хорошо знает народные сказания, и изучать песнопения в этом контексте –огромное удовольствие!»
«Я никогда не собиралась заниматься бизнесом, — вспоминала позже Мадона Чамгелиани. –Самым главным было для меня сохранение культуры и музыкальных традиций. Я не терплю слово «турист», для меня важны гости, не туристы. Наши гости приезжают к нам не поглазеть и не нащелкать картинок, а изучать нашу культуру. Они живут в разных семьях, а мы даем им мастер-классы по грузинской и сванской музыке, устраиваем традиционное застолье, показываем наши обычаи, в которых — синкретизм христианства и язычества. И так получается, что даже наши молодые люди, которые раньше не хотели петь, под влиянием интереса гостей вспомнили о том, какое богатство оставили нам предки, и тоже запели».
Проект сестер Чамгелиани быстро завоевал популярность как среди местных, так и среди иностранных гостей. Во время праздника один из гостей, Кристиан из Тулуза, рассказал мне о том, что узнал об этом семинаре от друзей, которые годом раньше побывали в Лахушди и вернулись оттуда, наполненные гармонией и силой. «Мы с моей подругой тоже решили поучаствовать в этом проекте. Нас подкупила идея возвращения к истокам, к старине, к единению человека с природой вокруг, а также со своей собственной природой. Эти традиции не исчезают, потому что люди изо всех сил стараются их сохранять».
Похожую мысль озвучила и Ксения Парджиани, замечательная женщина родом из Сибири, мама четырех детей, которых она воспитывает в сванском духе. У Ксении с мужем – большой успешный бизнес, которым, как считает Ксения, она обязана своей крепкой семье, а также могучей природе Сванетии, которая дарит ей много сил и помогает сохранять фокус.
«Я считаю, что сванская, грузинская культура была прародительницей многих европейских культур. И я стараюсь, чтобы и мои дети впитывали эту прото-культуру. Кавказская культура – это культура мира, она безграничная», — сказала Ксения.
У семьи Ксении в селе Латали уже много лет — гостевой дом, куда приезжают туристы со всего мира. И потому ее высказывания далеко не умозрительны: «Я могу привести вам сотни примеров, как из любой точки мира сюда приезжали люди и чувствовали себя в Сванетии, как дома! Я могу рассказать про австралийцев, про немцев, китайцев, японцев, про любых славян. Это люди, которые приезжают и понимают, что как будто бы здесь их дом, семья. Они говорят, что ощущают, будто бы приехали сюда к своей бабушке или прабабушке! Это же не случайно, не просто так!»
Фото: Ксения Парджиани
Действительно мне удалось пообщаться с иностранцами, кто подолгу живет в Сванетии или регулярно приезжает сюда. Их опыт, как и мой собственный, подтверждает: Сванетия не может не пленять, и да, она, как горы, не отпускает тебя надолго. Сванетией легко заболеть, и жизнь без этих гор становится уже немыслимой.
Лахушди – Местиа – Ленджери – Тбилиси, август 2022г.